Много забот у родителей: малышей надо кормить, учить, за всеми следить, чтобы никто их не обидел, не поймал и не съел. Трудная работа. С раннего утра до позднего вечера обучают зайчат Папа-заяц и Мама-зайчиха: уже и месяц на небе появляется, а учеба все продолжается.

Зайчата скоро многому научились. Один из них выше всех прыгал, назвали его Зайчик-попрыгайчик. Второй так быстро бегал, что его никто догнать не мог. Его назвали Зайчик-убегайчик. Третий быстрее всех обгрызал кору с ивовых веточек. Этого звали Зайчик-обгрызайчик. Четвертый мог по слуху любой шорох различать: «Лиса, — говорит, — крадется!» Потом прислушается и крикнет: «Сова летит». Или успокаивает всех: «Не волнуйтесь, это просто ветер в кустах шумит». Его называли Зайчик-узнавайчик.

А пятый зайчик ничему не научился. Ни с кем не играет, не прыгает, не бегает, ходит за мамой, как хвостик, и хнычет: «Мама, не уходи... Мама, ты куда? Мама, я боюсь! Мама, сорви веточку погрызть». Прозвали его Маменькин зайчик.

Наступило лето. Зайчата уже подросли и сами теперь учиться стали: в дальний лесок одни бегают, на поля за капустой скачут, к ручейку самостоятельно пробираются — водички попить. Родители радуются: какие ловкие, какие самостоятельные стали их зайчата — это они о Зайчике-попрыгайчике, Зайчике-убегайчике, Зайчике-обгрызайчике и Зайчике-узнавайчике так говорят.

А Маменькин зайчик как был неумеха, так им и остался: с мамой рядом прыгает, никуда не отпускает, всего боится, ничего сам делать не умеет. Папа-заяц беспокоиться стал, Маме-зайчихе говорит: «Плохо это, не вечно же ему за тобой прыгать. Осень придет, зима. Как он один жить-то станет? Трудно ему придется». Мама-зайчиха только вздыхает, но ничего сделать не может: ни на шаг не отходит от нее Маменькин зайчик.

Вот и осень наступила, первый снежок выпал. Зайчата все уже давно самостоятельно живут, с родителями редко видятся. Сами о себе заботятся, сами себя кормят, сами от врагов спасаются. Только Маменькин зайчик от Мамы-зайчихи ни на шаг.

Но однажды случилась беда. Стали охотники на зайцев охотиться. По всему лесу сети расставили, выпустили стаю собак и сами в облаву пошли.

Зайцы — наутек. Лапы у них быстрые, глаза зоркие, уши длинные: всё вовремя услышали, учуяли, увидели, — и дали стрекоча. Мимо сетей, собак, мимо охотников в глухой лес умчались и там попрятались. Все спаслись: и Зайчик-Попрыгайчик, и Зайчик-убегайчик, и Зайчик-обгрызайчик и Зайчик-узнавайчик и Папа-заяц.

Мама-зайчиха тоже вовремя опасность почуяла, хотела вместе со всеми в лес ускакать, но Маменькин зайчик ее за хвост держит и, хоть уже большой вырос, плачет, как маленький: «Мама, я боюсь! Мама, что мне делать? Мама, как мне быть?» От рыданий совсем ослаб, хвост мамин отпустил и потерял ее. Бросился направо — там собаки, бросился налево — там охотники стреляют, повернул назад да прямо в сеть и угодил.

Подбежали охотники, ухватили беднягу за уши и вытащили из сети. «Хоть один попался, — говорят. — Остальные, видно, умнее да шустрее оказались, не найти уже — так ловко попрятались. Что же с ним, бедолагой, одним-то делать?» И решили его в зоопарк отдать — там как раз зайцев не оказалось.

Отвезли они Маменькина зайчика в город. В зоопарке посадили его в клетку с табличкой «Заяц обыкновенный».
С тех пор он так в клетке и живет. Кормят его досыта морковкой, капустой, а иногда и яблоко дадут. Но бегать и прыгать здесь уже негде: что умел — и то позабыл. Целыми днями сидит и грустит: вспоминает детство свое беззаботное, маму с папой, братьев своих шустрых.

А братья его по лесам, полям да огородам скачут-резвятся, жизнь раздольную ведут — вот что значит вовремя всему научиться.
С.С. Ижевский