Но вот как-то утром бабушка, склонившись над кроватью внучки, ласково сказала: «Ленчик, вставай. У меня для тебя хорошая новость. К Марии Андреевне внук приехал. И представь, его имя на твое похоже — бабушка его Лёнчиком зовет».
 С Ленчика сон как рукой сняло. Вскочила, на бабушку смотрит: «Как это — Лёнчик? Таких имен не бывает». «Ну, как не бывает, — улыбнулась бабушка. — Ведь это только для нас ты — Ленчик. В классе-то тебя Леной зовут. Так, наверное, и Лёнчик — только дома Лёнчик, а в школе — Лёня». «А, — сказала Ленчик, — теперь ясно».
 С этого утра в жизни Ленчика все изменилось. С Лёнчиком они быстро подружились: не прошло и пяти дней, как жить друг без друга уже не могли. Оказалось, что это Ленчик в деревне первый раз, а Лёнчик каждое лето сюда приезжает. Пошли они гулять, он Ленчику сразу белку знакомую показал — она вокруг дуба крутилась: то ли от них пряталась, то ли от вороны спасалась. Потом шмеля черного на склоне приметил и целую историю рассказал, где эти лохматые красавцы зимуют, и что осенью и весной делают. Как-то раз пришли они к реке, сели на берегу, на воду смотрят. Ленчик говорит: «Как я воду люблю... Особенно море. Мы однажды с родителями на лиманах отдыхали. Около Дуная. Знаешь, сколько там птиц разных — тысячи...» «Ну, скажешь тоже — тысячи, — усомнился Лёнчик, — вечно ты преувеличиваешь. Наверное, чайки да крачки». «И утки разные, и лебеди, и бакланы, и пеликаны», — затарахтела Ленчик. «Ладно, пеликаны... Сиди тише, я тебе тоже сейчас кое-что покажу». Посидели они минут пять в тишине, и вдруг видят — утки по реке плывут развернутым строем, как эскадра морская: в центре уточка, а с боков и сзади селезни ее окружают. За ними волны до берегов клином расходятся, водоросли колышут. «Ой, как красиво», — воскликнула Ленчик и захлопала в ладоши. «А вон, смотри, чайки, а вот — крачки, а там дрозды через реку полетели. А вот, слышишь, зяблик зарюмил — это он к дождю, а это дятел дробь выбивает», — Ленчик любил демонстрировать свою осведомленность в области биологии, не зря его в школе «профессором» прозвали.
 Дни бежали один за другим. Ленчик совсем забыла о недавней скуке и о желании вернуться в город — так ей было интересно с Лёнчиком. Да и Лёнчик к ней привык. Два его закадычных друга в этом году на каникулы в деревню не приехали — с родителями в какую-то Анталию отправились. И Лёнчик дружил с Ленчиком. А она, хотя и младше была, оказалось, много знала, даже за границей с родителями жила — то ли в Австрии, то ли в Египте, так что общаться с ней было интересно. Это ему нравилось: начнешь о чем-нибудь сочинять, например, о полетах на Луну, о путешествиях в разные страны — Ленчик что-то добавит, подыграет. И вообще она была не такая, как другие девчонки. Смеется-смеется, а потом вдруг замолчит, задумается о чем-то. Знать бы о чем! Плавать в речке обожает: заплывет на омут, ляжет на спину и кружится там по течению. А ты сиди на берегу, волнуйся: как бы не простыла, ведь бабушка ее из дома не выпустит, если кашлять начнет.
 Еще Ленчик очень любила сидеть на лавочке около колодца и на деревенских жителей смотреть. Лёнчик ей говорит: «Что ты на них смотришь? Ведь со всеми уже познакомилась, всех прекрасно знаешь». А она в ответ: «Разве можно о человеке все узнать раз и навсегда? Человек всегда разный. Я смотрю и отгадываю, какой он сегодня, какое у него настроение. Вон, смотри, тетя Маша идет. Вчера она такая веселая была, ведрами на всю улицу гремела, а сегодня — будто гири на ногах, идет и в землю смотрит. Наверное, с дядей Колей поругались или курицу опять лисица со двора утащила». Вот такая она, Ленчик, странная девчонка.
 А Ленчику Лёнчик нравится. Не только потому, что он с ней водится. Он сильный такой, загорелый, глаза голубые. Дрова дома рубит — совсем как большой. Забор у Марфы Ивановны от ветра повалился, так он ей весь день помогал ямы под столбы копать. Еще он музыку любит. Как только Федор Николаевич — он напротив живет — включает классическую музыку, так Лёнчик к его дому подходит, на траву садится, и пока музыка не закончится, с места не сойдет. А главное — он интересно рассказывает, много разных историй знает. Иногда и не поймешь, на самом деле это с ним произошло или он все придумал.
 Ленчик вспоминает, как однажды бабушки разрешили им подольше посидеть у пруда на краю деревни и на звезды падающие посмотреть. Вечер выдался тихий. Птица какая-то жалобно за рекой посвистывала. Лёнчик голову поднял, посмотрел на усыпанное звездами небо и сказал: «Если сидеть тихо-тихо, то будет слышно, как шипят звезды, которые падают в пруд. Вот послушай». В пруду действительно что-то булькнуло. «Слышала?» — спросил Лёнчик. «Но это же не шипело, это же булькнуло», — прошептала Ленчик.
«Смешная ты, — ответил Лёнчик. — Шипит, когда горячая звезда в пруд падает. А эта, подлетая, погасла и остыла, но все равно в пруд упала. Вот и булькнула. Поняла?»
 «Поняла», — сказала Ленчик. Ей не хотелось спорить, она готова была согласиться с любой фантазией Лёнчика.
 Прошло немного времени, еще булькнуло три раза. «Четыре звезды, — подсчитал Лёнчик. — Вообще, за ночь больше падает. Но знаешь, не все в пруд попадают, одни, например, на улицу падают, другие — на огород. Видела на огороде среди грядок ямки?» — «Да, бабушка говорит, что это кроты их нарыли». — «Скажи бабушке, что это не кроты, это следы упавших звезд. Они же падают со страшной силой. Вот в земле ямки и образуются».
 Он хотел продолжить свою очередную фантазию. Но в это время с разных сторон почти одновременно позвали: «Ленчик! Пора домой!», «Лёнчик! Уже поздно!».
 Друзья последний раз посмотрели на бездонное ночное небо — на нем еще оставалось еще много звезд. Они с облегчением вздохнули и побежали по домам.
С. Ижевский, доктор биологических наук